Котобар «Депрессняк»  - Стелла Грей

Судя по молчанию, вопрос застал родительницу врасплох, но вместо оправданий Хелен пошла в атаку.

– Что значит «откуда»? Разумеется из фирмы, устанавливающей тебе двери. А как иначе? Ты еще слишком молод и неопытен, чтобы отпускать тебя полностью в бесконтрольное плавание. Вот, смотри, к чему это уже привело.

Она говорила так, словно я – заразная болезнь, причем неизлечимая. Мол, вляпался, а теперь лечись всю жизнь.

– Завтра же фирма получит от меня иск, – игнорируя часть диалога матери, выдал Беня. – Я бы и на тебя подал, но ты меня родила и, вроде как, пытаешься заботиться. По-своему…

– Да как ты можешь говорить подобное?! Это все пагубное влияние мальчишки Роу.

Я тихонько поперхнулась, прикрывшись ладошкой. Ничего себе – мальчишка! Косая сажень в плечах, и годиков тридцать точно. Со своим бизнесом и капиталом.

А мать Бени все продолжала:

– Угораздило же тебя с ним связаться. Вечно со своими кошками возитесь, спасибо, хоть не афишируете, что хозяин бизнеса ты, а этот выскочка – так, прикрытие.

Мне показалось, или я ослышалась? Менеджер по котам – владелец «Депрессняка»?

– Напомню, ты сейчас говоришь о моем друге и, по совместительству, деловом партнере, мама, – голос Осборна стал прохладнее на десяток градусов, кажется, Злыдня начал уставать от разговора. – И идея бара принадлежала ему. Как и часть очень хорошего ежемесячного дохода.

– Но что бы он делал, если бы не ты?! Роу только паразитирует на тебе, как и эта девица. О, Бенедикт, ты привлекаешь к себе своей наивностью плохих людей. Это твоя Маргарет стопроцентно охотница за жилплощадью. Я уже вижу, как она захватывает ее! И начала девица с ванной…

Упс! Это она про мои крема-шампуни-бальзамы-пенки?..

Тут женщину было обмануть сложно. Потому что примерно так оно и было, разве что моей целью было не обжить квартиру ледышки, а взбесить Его Злейшество.

– Окей, мама. Я понял твою позицию. Раз одобрения мы не получим, значит, ваши с отцом имена из списка гостей на свадьбу я вычеркиваю, – сказал как припечатал. – Спокойной ночи, мама.

Хлопнула дверь гостевой, и я тут же принялась делать вид, что все это время, как и прежде, сидела в гостиной и играла со Сноу.

– Милая, – позвал меня Осборн таким голосом, будто голову собирался открутить. – Пошли спать. Я соскучился.

Помня, что нужно подыгрывать, я мило улыбнулась и сладостно проворковала, что жажду обнимашек со своим котиком.

«Котик» оскалился, сцепив зубы покрепче, и повел «дорогую» в спальню.

Комната Осборна, вопреки представлениям, оказалась далекой от аскетизма – большая кровать, мягкий ковер, в котором утонули ступни, и огромное кресло-качалка с клетчатым пледом. Оно стояло напротив панорамного окна рядом с чайным столиком. Мое воображение живо представило, как холодным зимним вечером я сяду в него, положу Сноу на колени, буду гладить ее за ушком, а свободной рукой пить какао с зефирками.

От занесенных не в ту степь мыслей отвлек Осборн:

– Твоя половина правая, – указал он на постель. – Надеюсь, ты не храпишь? Или мне понадобятся беруши?

Р-р-р-р.

Вот зря он. Еще мгновение назад, я была вполне миролюбива и даже немного жалела Беню за то, что ему достались такие родители.

– Нет, беруши не понадобятся, – обманчиво сладким голосом произнесла я, мысленно обещая Осборну, что сегодня он вообще спать не будет.

Я, впрочем, тоже, но оно того будет стоить.

Дальше, надо сказать, следовал момент неловкости. Совершенно внезапно я осознала, что мне предстоит впервые почти догола раздеться перед мужчиной, да и еще в одну кровать с ним лечь.

Сам же Осборн тоже косился на меня странным взглядом. Оно и понятно: с его манерами, ему полуголых девиц явно не часто приходилось видеть.

В итоге я сбежала в ванную, где после умывания все же оголилась до легкой маечки и трусиков. А дальше бегом-бегом до спальни и быстрее под одеяло шмыг.

Осборн, кстати, уже тоже лежал на своей половине и, кажется, собирался спать.

Ага, щаз.

– Я пить хочу, – тихо произнесла я.

– Ну, так сходи и налей.

– Не могу, – почти честно сказала я, натягивая одеяло до подбородка. – Я стесняюсь ходить по квартире в таком виде, да и твоя мама увидит. Не хочу с ней сталкиваться. Принеси мне, пожалуйста, воды.

С тихим бурчанием Беня поднялся и поплелся исполнять просьбу. Пока он шел до дверей спальни я даже успела полюбоваться его спиной и идеальной задницей в дорогущих боксерах.

Через минуту мне подали воду, я поблагодарила, выпила, а после протянула пустой стакан обратно.

– Надо отнести на кухню.

Стоящий надо мной Осборн нахмурился и указал взглядом на прикроватную тумбу.

– А до утра не постоит?

– А не ты ли мне говорил, что посуда должна стоять в строго определенных местах? – вопросом на вопрос ответила. – Так что я за соблюдение порядка в твоем доме. Держи стакан.

Топ-топ-топ.

И опять я насладилась видом аристократического филея.

Вернувшись, Беня спешно заполз под одеяло, и я дала ему целых пять минут покоя. Подождала, пока дыхание выровняется и вновь заговорила:

– Что-то мне нехорошо, похоже, еда в том ресторане была не очень качественной. Можно мне таблетку? У меня изжога.

Одеяло рывком распахнулось, Беня повернулся ко мне лицом и привстал на локтях. Вид у него был взъерошенный. Кажется, он все же почти уснул, но тут я, зараза такая.

– Какую еще таблетку?

– От живота, – прохныкала ему. – У тебя есть в доме аптечка?

Весь озадаченный вид Осборна говорил, что даже если аптечка есть, то ничего кроме бинта и йода там не водится.

– Могу сделать воду с содой, – предложил он, а я, возрадовавшись, согласилась.

Пока он ходил выполнять мой очередной каприз, я притянула телефон и нагуглила, что от изжоги (ВНИМАНИЕ!) помогает клубника.

Не знаю, кто этот идиот, и каким образом свежие ягоды могли помочь, а не наоборот усилить недомогание – понятия не имею. Но Осборну статью продемонстрировала и резюмировала:

– Мне срочно нужна клубника!

– Серьезно?! – его брови взлетели на лоб. – Сейчас почти пять утра, какая, к черту, клубника?

– Ну пожалуйста, – и опять в ход пошел мой фирменный взгляд котенка. – Я бы и сама сходила, но что тогда скажет твоя мать, когда поймет, что ты опустил меня ночью одну невесть куда?

– Она обрадуется, – тут же расстроил меня Осборн. – И, возможно, впервые в жизни станцует ламбаду от счастья.

От представленного зрелища я едва не прыснула от смеха, но мне нельзя было расслабляться. Я страдала без клубники.